Стресс – это осязаемая материя современного мира. Усредненный горожанин, житель нынешней Земли, в любых предполагаемых обстоятельствах, кроме своего дома, подвержен одновременному воздействию от шести до десяти источников бытового стресса. От неприятного запаха источаемого соседом в кинотеатре до новостей по радио, от проблем со здоровьем до финансовых неурядиц, от дорожной «пробки» до плохой погоды. Стресс мы испытываем так часто, что давно перестали его замечать. Мир слишком сложен, чтобы углубляться в детали, особенно неприятные.
Сложность мира, окружающего нас в 21-м веке, давно пересекла все границы, доступные внятному пониманию обывателя. Собственно, это случилось гораздо раньше, где-то между изобретением микроскопа и радио. Продвинутые педагогические методы давно не советуют загружать обучающуюся личность гигантскими объемами информации, как раз наоборот: сегодня учат отсеивать ненужные знания и концентрироваться на каком-то одном, достаточно узко-специальном направлении. Поэтому в новом тысячелетии любой механизм, сложнее лифта, вызывает оторопь у непосвященного человека, окончившего, впрочем, среднюю школу и захудалый колледж. Заглохшую железную телегу в состоянии реанимировать только мастер, вызванный по волшебной электронной коробочке, связанной с миллионами других таких же радиоволнами каких-то там определенных частот.Как устроен самолет известно только специалистам, а принцип «работы» воздушного шара доступен для понимания всякого карапуза.
Путь от сложностей и стрессов существующей цивилизации к ясному порядку цивилизации иной лежит через книжки нашего детства, через Жюля Верна и КонанДойля, через стимпанк.
Стимпанк – это художественная теория о параллельном мире, пошедшем в своем технологическом развитии мимо двигателя внутреннего сгорания, электронного импульса и расщепления ядра. В этом мире правят бал пар и электричество. Это мир, застрявший в момент наивысшей точки могущества Британской Империи, мир, закольцованный в благочестивой снаружи и порочной изнутри викторианской эпохе. День сурка в планетарном масштабе.
Что это, как не благородная и немного наивная ностальгия по вымышленным лучшим временам. Временам Шерлока Холмса, Капитана Немо и профессора Паганеля. Временам неприкосновенности чести и несгибаемости достоинства. Временам, когда поезда, окутанные паром как туманом, ходили строго по расписанию, а подозвать полисмена или свистнуть кэб можно было на каждом углу. Когда утренние газеты с вечерней речью премьер-министра и горячий чай с молоком оказывались на столе одновременно. Когда даже злодеи были джентльменами, а если и не были таковыми, то являлись, как минимум, достойными соперниками героям.
Стимпанк, как стиль, зародившийся в книгах и американских беллетристов, шагнувший в другие виды искусства из фантастической литературы конца позапрошлого, начала прошлого века, за несколько десятилетий сформировался в достаточно внятное художественное направление, особенно интенсивно завоевывающее поклонников всю первую декаду нынешнего столетия, сознательно противопоставляя себя – архаичного, упорядоченного, консервативного – электронному цунами прогресса. Даже не совсем так.
Во втором приближении может выясниться, что стимпанк, как жанровое искусство (то есть развивающееся в рамках определенного жанрового канона, каковым в данном случае являются определенные технологические ограничения), следует гораздо более глубокой и серьезной практической цели, нежели банальное украшение окружающего пространства винтажными приспособлениями и механизмами.
«Стим» по-английски означает «пар», но главная, индустриальная тема стимпанка далека от идеалов «зеленого» экологического движения. «Панк» - означает «мрачный», и стиль полностью оправдывает этот эпитет. Уголь – это черная кровь гигантских фантастических машин, поездов, и прочей техники, приводящейся в движение давлением раскаленного пара в котле. Сталь и металл – главные строительные материалы это параллельной эпохи, использование которых не просто оправданы стремлением к аутентичности с эпохой реальной, а символизируют собой решительность человеческого инженерного гения подчинить себе силы природы.
Именно этим стимпанк наиболее ясно и четко противопоставляет себя сходному по источникам собрату – киберпанку, или, если хотите, «дигитальному панку». Вся эстетика стимпанка, подчеркивающая прежде всего необходимость заставить естественные физические законы работать на человека, кажется чуть более наивной по сравнению с киберпанком, ставящим перед собой совсем уже богоборческие цели и противопоставляющего себя живому человеку как таковому, бросающем вызов целым системам и социальным стереотипам. Однако это не так.
Стимпанк, как литературный и художественный стиль, ничуть не менее «социально заряжен», поскольку именно во времена расцвета викторианской Англии пропасть между разными слоями западного общества лежала колоссальная. Классовая разобщенность, когда имущественная аристократия делила мир согласно своим персональным или клановым надобностям, претерпела до наших времен лишь косметические изменения, отчего актуальность стимпанка особенно заметна.
Стимпанк – это мечта о сказке, ностальгия по фантазии. Согласитесь, немного жаль, что нам никогда не суждено увидеть своими глазами, например, флотилию дирижаблей, хотя в этом немного может помочь современный кинематограф. Попытки достойно воплотить этот жанр в кино предпринимались всегда, но чаще всего, к сожалению, не имели массового успеха. В недавнее время реанимировать направление взялись создатели новой голливудской версии «Шерлока Холмса», и судя по обеим вышедшим частям картины, стимпанк – это именно тот стиль, который и придает особую палитру достоверности всей легенде, разворачивающейся на экране.
Фантастика шагнула в мир из книг, воплотившись в экзотическом творческом направлении, и вернулась обратно в фантазию экрана в качестве залога правдоподобности происходящего. Это ли не загадка стимпанка?
Автор статьи: Борис Прусскийhttp://steampunk.com.ua/#
Комментариев нет:
Отправить комментарий